1. В Книге песни песней Соломоновых всего лишь один предмет притягивает наше внимание – любовь между женихом и невестой. Так, Феодор Мопсуестийский (ок. 350-428) и Кастеллио (1515-1563) воспринимали Книгу песни песней буквально. В христианской экзегезе – это Христос (жених) и Его церковь (невеста). Именно благодаря тому, что и эта идея прочитывается в книге Екклесиаста, пессимизм ее не беспросветен. Неужели эта книга, которая заняла своё место в каноне, не говорит ни о чём другом, о чём-то более возвышенном, чем земная любовь мужчины и женщины?

По форме — это причастие глагола «кахаль» — «собирать, созывать», и обычно толкуется как «ведущий собрание, ораторствующий перед публикой» или «проповедующий в собрании, поучающий народ». Под «собранием» разумеется сходка полноправных граждан, то есть, в расширительном значении, весь еврейский народ. С такой интерпретацией связаны две трудности.

Впрочем, в поэтическом языке (а мы имеем дело с поэтической книгой) такое возможно. Это древнее предание было поколеблено в XVII веке Гуго Гроцием, который высказал сомнение в её принадлежности Соломону. Основанием для этого служат внешние и внутренние её признаки, не соответствующие духу времени Соломона. Книга Екклезиаста во многом представляет собой уникальное явление в составе Библии, заметно отличаясь от всех остальных её книг образом мыслей автора.

Текст завершается прозаической припиской древнего редактора книги, — возможно, ученика автора, — со стихотворной вставкой (глава 12, стихи 9—14). Песнь Арфиста» — обобщающее наименование ряда египетских текстов, восходящих, вероятно, к Ср. Царству, но дошедших в памятниках Н. Царства. Песнь арфиста» явно перекликается с «Эпосом о Гильгамеше»: в табличке Х хозяйка богов Сидури говорит Гильгамешу: «Куда ты стремишься? Жизни, что ищешь, не найдешь ты! Боги, когда создавали человека — смерть они определили человеку, жизнь в своих руках удержали.

Гляди, как дитя твою руку держит, своими объятиями радуй подругу — только в этом дело человеческое!». Поэтому при сравнении с древнеегипетскими памятниками возникает версия, что он построен в виде диалога. Например, в «Размышлениях Хахаперрасенеба со своим сердцем» гелиопольский жрец беседует со своим сердцем, жалуется на окружающую его несправедливость.

Мысли вслух: ежедневные размышления о Библии

Книга Екклезиаста как типичный пример распространенного на Древнем Востоке жанра «литературы мудрости». В ней отсутствуют картины современного ей общества. Её автор — не летописец и не прозаик. Екклесиаст — произведение многослойное. В единый узел здесь сплелись смех отрицания и улыбка утверждения, поиск и разочарование, тонкое наблюдение и мудрое обобщение. В оригинале употреблено слово הָבֶל (хавел), которое на древнееврейском языке буквально значит «пар», «дыхание».

Харриса 500»: «… исчезают тела и преходят, другие идут им на смену, со времени предков. Боги (т.е цари), бывшие до нас, покоятся в своих пирамидах, равно как и мумии, и духи погребены в своих гробницах. От строителей домов не осталось даже места. Слышал я слова Имхотепа и Хардидифа, изречения которых у всех на устах, а что до мест их — стены их разрушены, этих мест — как нет, их не бывало. Проводи счастливый день!… Подумай о дне, когда тебя поведут в страну, куда забирают людей. Там нет человека, который взял бы с собою свои богатства.

Обращает на себя внимание, что нигде в книге Екклесиаста не упоминается об идолопоклонстве, которое во времена царей было столь распространено в Израиле

По-еврейски автор Екклесиаста называет себя «Кохелет» (на греческом передано как «Екклесиаст»); 1:1-2; сравните 1:12; 7:27; 12:8-10. Порой это слово воспринималось как имя собственное, но в еврейском тексте оно один-два раза (например, в 12:8) употреблено с артиклем и, следовательно, именем человека не являлось.

Об авторе ее говорится, что он «сын Давида» и «был царем… в Иерусалиме» (1:1,12). Все эти «детали» побуждали многих толкователей Библии — как еврейских, так и христианских, — отождествлять автора с царем Соломоном.

В самом деле: как мог исторический Соломон сказать о себе — «Я… был царем… в Иерусалиме» (1:12)? То же и в отношении заявления Кохелета — «Я возвеличился и приобрел мудрости больше всех, которые были прежде меня над Иерусалимом» (1:16). Самое настроение печали и разочарования, которое пронизывает книгу Екклесиаста, едва ли соответствовало блестящей эпохе Соломона, а вот для послепленного времени оно было характерно.

В. В. Акимов. Библейская книга Екклезиаста и литературные памятники древнего Египта

Пусть радуются они, сознавая, что все под контролем Провидения, и принимают жизнь как дар Божий, без лишних раздумий. Однако и по сей день книга его служит предостережением каждому человеку, готовому ради «суеты сует» отойти от мыслей о «горнем». Именно поэтому высоко ценился Екклесиаст христианскими подвижниками. Подводя итог разделу авторства книги, заметим, что для понимания сути Библии авторство той или иной ее части имеет лишь второстепенное значение, больше относясь к компетенции науки чем богословия.

Надо, однако, заметить, что и «человеческие усилия» не были вовсе лишены смысла в глазах Екклесиаста. 70 толковников озаглавили эту книгу (в составе Септуагинты) Екклесиаст что буквально означает «Обращающийся к собранию».

Читайте также: