Колумб причаливает к берегу. Однако в середине 30-х годов Ильф и Петров все чаще отходят от формы беллетризованного фельетона. В 1932 году, после длительного перерыва, Ильф и Петров вновь пришли работать в газету.

Земля, земля! – радостно закричал матрос, сидевший на верхушке мачты. Тяжелый, полный тревог и сомнений путь Христофора Колумба был окончен. Я хочу открыть вашу землю, – гордо сказал Колумб. Я это знаю по опыту. – У вас есть обратный билет и пятьсот долларов? В первый раз слышу такое слово. Туземец долго смотрел на Колумба проникновенным взглядом и наконец сказал: – Вы не знаете, что такое публисити?

Одноэтажная Америка. Рассказы

Я не хотел бы быть на вашем месте, мистер Колумб. Как? Вы считаете, что мне не удастся открыть эту богатую и плодородную страну? В это время каравеллы уже входили в гавань. Осень в этих широтах была прекрасная.

Пройдя таможенный, Колумб, стоя на Бродвее, наконец-то открыл Америку. По большому счету тема у них общая — «американский образ жизни и национальный характер», но в «Колумбе…» решена она другими средствами — с помощью фантастического допущения. Ильф и Петров не принимали общественное устройство США (да и в целом капитализм), но с уважением относились к простым американцам. Над ними писатели, конечно, подтрунивают, но не менее забавен в рассказе и сам Колумб, в ХХ веке продолжающий считать центром цивилизации Испанию королевы Изабеллы.

Строго говоря, фантастика у Ильфа и Петрова если и присутствует, то, главным образом, в плане эффективного и блестящего приёма. Между фантастикой, сатирой и юмористикой, к счастью, нет барьера. Юмористы с успехом выступают в роли нечаянных фантастов, а фантасты зачастую — в роли суровых и беспощадных сатириков.

В этом смысле юмористика на «фантлабе» ещё только начинает осваиваться. Чего же сказать боле?) Непревзойденный стиль, юмор и удивительное описание Одноэтажной Америки начала XX столетия от отцов Остапа Бендера. В набросках к книге Е. Петрова «Мой друг Ильф» есть запись: «Трудности работы в газете.

А ведь все, что было отпущено нам в жизни смешного, мы уже написали». И далее: «…Писать смешно становилось все труднее. Но было бы несправедливо считать, что она повлекла за собой умаление в их творчестве комического начала. Заслуга И. Ильфа и Е. Петрова состояла в том, что они четко определили характер своей новой деятельности и привели в соответствие с ним ресурсы комического.

С конца 1932 года Ильф и Петров становятся постоянными сотрудниками «Правды». Ликвидация РАПП имела для Ильфа и Петрова чрезвычайно важное значение. Невнимание критики к творчеству и других сатириков и юмористов, в частности Зощенко, отмечалось Ильфом и Петровым в фельетоне «Литературный трамвай» («А про Зощенко все еще ничего не пишут»).

Отголоски этой дискуссии мы находим в ряде фельетонов Ильфа и Петрова о литературе («Под сенью изящной словесности», «Листок из альбома», «Литературный трамвай»). Однако возрождение отдела под названием «Уголок изящной словесности» в «Литературной газете» совсем не означало возвращения к старой чудаковской традиции. Отныне меняется не только псевдоним (вместо Дон-Бузильо — Холодный философ), но сам тон, направленность и жанр фельетонов Ильфа и Петрова.

Собрание сочинений. Том 3

От высмеивания отдельных неудачных антихудожественных спектаклей и фильмов к постановке и решению важных художественно-эстетических и этических проблем литературы и искусства.

Рецензии читателей

И побивает тем, что его фельетоны имеют значение и интерес не для небольшого числа читателей-писателей, а для любого советского читателя» («Литературная газета», 1932, № 38, 23 августа). Одновременно с активным участием в газетах Ильф и Петров не прекращали своего сотрудничества в «тонких» журналах «Огонек» и «Крокодил».

БРОНИРОВАННОЕ МЕСТО

Это был самый боевой и распространенный сатирико-юмористический журнал, тираж которого доходил до пятисот тысяч экземпляров. В рассказах и фельетонах, напечатанных в «Крокодиле» (1932-1936), Ильф и Петров отчасти продолжили разговор, начатый еще в «Уголке изящной словесности».

В фельетонах «Литературной газеты» удар направлялся против бюрократизма, приспособленчества, ханжества и других отрицательных явлений только в сфере литературы и искусства. Работа в «Правде» необычайно расширила круг тем, повлекла за собой открытие новых сторон жизни, раздвинула жанровые границы произведений Ильфа и Петрова. Произведения писателей в «Правде» адресовались прямо к массовому читателю.

РАЗГОВОРЫ ЗА ЧАЙНЫМ СТОЛОМ

Сами авторы относились к этой работе как к делу большого общественного значения. В своих воспоминаниях Петров записывает: «Работа в «Правде». Ильф всегда очень волновался по поводу общественных и литературных дел. С утра мы всегда начинали об этом разговор…» И далее: «Жизнь требовала от писателя непосредственного участия.

РАЗНОСТОРОННИЙ ЧЕЛОВЕК

Одни дополняют писателей и иллюстрируют разработанную ими тему новыми примерами. Тем не менее Ильф и Петров выработали и утвердили на страницах «Правды» свой тип фельетона. Это был публицистический фельетон, в котором в своеобразном сплаве явственно выступали черты очерка и проблемной статьи. Этот тип фельетона претерпел в творчестве сатириков определенную эволюцию. В фельетонах «Веселящаяся единица», «Человек с гусем», «Безмятежная тумба», «Костяная нога» и др. сатирики добились органического единства публицистических и беллетристических элементов.

Приход Ильфа и Петрова в «Правду» был связан с расширением диапазона их фельетонной работы. Каждый из фельетонов И. Ильфа и Евг. Петрова, опубликованных в «Правде», вызвал многочисленный отклик читателей. Рапповская критика замалчивала произведения Ильфа и Петрова. Начиная со второй половины 30-х годов, в «Правде» появляются рассказы Ильфа и Петрова со значительно изменившейся внутренней структурой.

Читайте также: